Лет десять назад, а может, и раньше, я написала, что “новая драма” устоялась и последующие авторы только тиражировали приемы, наработанные предшественниками. Это естественный процесс для любого явления, однако удачное тиражирование включает в себя не только виртуозное исполнение устоявшихся приемов, но и трансформации основных элементов пьесы: типа конфликтной ситуации, героя, сюжета, речи и т.д.
Какой бы экспериментальной ни была “новая драма”, однако в ней, как и в классической, главным объектом всегда выступал человек (или, если выразиться более литературоведческим языком, характер действующего лица, совокупность черт которого определяет развитие конфликта, сюжета и действия). Именно поэтому я исследую здесь в большей степени героев Иванова, чем речевые и композиционные особенности его текстов.
Пьесу, написанную по “канонам” движения “новой драмы” и их предшественников, не перепутаешь ни с чем: острый сюжет с неминуемой гибелью главного героя или героини, социально точные образы, “магнитофонный”, как когда-то писали о пьесах “новой волны”, язык и, конечно, особый тип конфликтной ситуации — чаще всего, между “я” и другими, который нередко оборачивался демонстрацией “жизни насекомых”. В последнем случае у публики не было шанса с кем-либо идентифицироваться, они просто наблюдали за тем, как живут “они”, непонятные люди из глубинки и прочие маргиналы, зрительское слияние с которыми было невозможным в силу экзотической подачи.
Примерно так же, на первый взгляд, написана самая популярная пьеса Андрея Иванова “С училища”1, однако здесь зритель сможет себя идентифицировать скорее с представителями “креативного класса”, учителем философии и его модным другом Славиком, которых мы впервые не случайно видим в барбершопе. Сережа, преподающий в местном ПТУ, рассказывает мажору Славику про учащуюся Таню, которая, несмотря на свою юность, хрупкость и красоту, бьет парней и гоняет их от себя, так как бережет свою девственность для единственного. Славик, переживающий муки выгорания, подбивает Сережу развлечься, а заодно повеселить и Камарилью, некую тусовку успешных ребят, в которую так хотелось бы попасть нищему учителю. По пьянке заключается пари, в ходе которого Сережа должен онлайн “трахнуть шкуру” за макбук и возможность, наконец, получать достойные гонорары за лекции в одном из модных мест Минска, а именно там происходит действие, и навсегда уехать из страны. По политическим причинам. Протрезвев, Сережа и рад бы отказаться от спора, но с одной стороны на него давит Славик (требуя, в свою очередь, макбук в качестве компенсации), а с другой — Таня учителю и правда нравится. На его беду — взаимно.
Кого же представляет собой главная героиня? Танька появляется в самом начале пьесы и сразу экзотизирована в силу ее языка и работы — торговкой рыбой в ларьке. Она звонит учителю под предлогом вопросов о реферате, но на самом деле, чтобы позвать его в театр. Иванов сразу показывает ее трогательной, но “гопницей”, необразованной и вряд ли способной к обучению, судя по тому, как она упорно называет Софокла “Сопоклом” и ничего не знает про “Отелло”, куда приглашает Сережу. В сцене с ее лежачим отцом выясняется, что мать ее умерла и что она сама полностью ухаживает за больным, который кроет ее на каждом шагу на белорусской трасянке: “Куда ты ужо навастрылась, блядз...на? С табой разгаварываю! Танька! Ты чо, не слышишь? Насраць цябе на бацьку, да? Бацька расциу, бацька кармиу, и пи...уй, бацька! Сюда идзи, блядз.. .на! Гнида! Дай пажраць!..”2
По классике жанра Таня должна была бы стать жертвой, да и интрига со спором подводит к этому, но не тут-то было. Решив, что именно Сережа и есть тот “единственный”, кому она вручит свою девственность и всю себя, она настойчиво берется за дело, невзирая на гендерные условности. Ей не нужны ухаживания, подарки, даже сердечко из свечек она делает каждый раз сама, ей нужно, чтобы Сережик, как она его называет, был милым и полностью ей подчинялся, иначе она уничтожит его, как убивала в детстве поцарапавших ее (для Тани это равно “обманувших”) котов. Сережик тоже не невинен, он в детстве был причастен к смерти мальчика, именно поэтому логично, что и смерть своей возлюбленной подстроит он, воспользовавшись ее бывшим ухажером, который отсидел да вернулся за девственностью подруги. Однако до этого Таня учителя изрядно помучает, ведь ее принцип: “Если хочешь чего от человека, надо его пи...ить”.
Поэтому мы не можем сказать, что Иванов в пьесе развивает идею о том, как интеллигент развратил простую девушку из народа, нет. Эта девушка сильна, изворотлива и хочет быть счастливой так, как она это понимает, невзирая на волю другого человека. Она победительница в худшем смысле и не остановится, даже если ей нужно изнасиловать, избить или убить (в пьесе она в качестве мести убивает собаку Сережи). “С училища” — текст о власти и о том, как спасатели, преследователи и жертвы постоянно ходят по кругу, меняясь ролями, пока кто-то из них не убьет себя или другого.
Иванову виртуозно удалось соединить в одной пьесе героев трагедии с персонажами драматическими, где Танька и ее бывший возлюбленный зек Костя, конечно, обладают свойствами героев первого жанра, несмотря на свое происхождение и язык, а рефлексирующий, сомневающийся Сережа — второго. Как ни странно, именно он, дважды совершивший предательство (сначала обманув Таню ради макбука, потом — чтобы избавиться от нее), остается жив, добивается своего (уезжает за границу) и проявляет человеческие качества: просит Славика завести продуктов отцу Тани и занести ей на могилу цветы. Да, он противен и жалок, и мелок, и слаб, а за границей всего лишь выступает в хоре статистов, но он человек меняющийся, а значит, как бы банально это ни звучало, “подающий надежды”. А Таня и Костик нет, они от своего не отступят, они высечены раз и навсегда. Поэтому пьеса Иванова все же выбивается из того потока текстов, которые критики когда-то называли “чернухой”, а потом — “перформансами насилия” в “новой драме”. Она про механизмы возникновения насилия в деформированных отношениях и про то, что оно неизбежно ведет к трагедии.
Об этом же и другая популярная пьеса Иванова “Это все она”. В ней параллельно идут два монолога, матери и сына, в которых мы видим, как по-разному эти два родных человека воспринимают одни и те же события. Сын Костя кажется грубым, он прямо сообщает, что ненавидит мать, мать же прикрывается своим страданием по умершему мужу так, как будто ее страдание больше переживаний сына. Ведь и он потерял отца, не только она — мужа. За своим горем она не видит Костю, того, что он вырос и уже не тот ребенок с ямочками на щечках, который радовался подаренному попугайчику. Мать ждет уважения, благодарности, а не получив, кричит, истерит, бьет и убивает птицу, выбросив ее на мороз, — это снова образ женщины, всеми способами пытающейся получить счастье, игнорируя потребности другого человека.
Подросток, впрочем, не отстает и мстит, символически кромсая ножом костюм отца. Отец мертв, сын хочет идти дальше, но пока он ребенок и живет с матерью, единственное место, где он может жить, — игры и социальные сети. Туда и приходит мать под видом девочки Тоффи, чтобы выяснить, не стал ли ее сын вдруг геем. Неожиданно Тоффи и Тауэрский ворон (никнейм Кости) находят общий язык и влюбляются друг в друга. Мать настолько увлекается этой историей, что начинает писать стихи, покупает сыну телефон, оплачивает интернет и болтает с ним ночами. Там она интересна своему сыну, там он открыто общается с ней и делится всем, что с ним случилось. Там он признается ей... в любви. А узнав все, выходит в окно, на мороз, погибает, как в ярости выброшенный попугайчик.
В пьесах Иванова есть еще мотив о хрупкости мужественности, о том, как не сразу и не просто она формируется. И как женщина зачастую играет роковую роль в этом становлении. Мать не может сделать сына взрослым, понимающим ее и любящим, она требует этого, хотя в роли Тоффи она вдохновляла его на поступки. Сережа из пьесы “С училища” “взрослеет”, спасая себя от победительницы Таньки. А в пьесе “Красный волк”3 хлипкий, с едва пробившейся бородкой Рома оказывается с ножевым ранением в палате с тремя мужчинами: быдловатым Сявой, интеллигентным Чурило и суровым Стасом, “настоящим мужиком”. И здесь девушка / женщина у Иванова — это та, кто испытывает мужественность парней. Марина, из-за которой друг Ромы Бульков ранил его, заявляет влюбленным в нее парням, что она дикое животное и выберет только волка. Она, в отличие от Таньки или матери Кости, не пытается сделать из недомужчин зрелых самцов силой. Она просто стравливает их между собой и выбирает того, кто пырнул противника.
Раненая мужественность присуща и Сяве, и Чурило, и Роме, который называет себя ламберсексуалом (тем, кто придерживается нарочитой мужественности во внешнем виде). Кажется, только Стас, прошедший одну из недавних постсоветских войн, знает, что такое быть реальным мужчиной. И постепенно он, как старец Лука из горьковского “На дне”, соблазняет всех из своей палаты образом Красного Волка: “Отец всех мужчин — Красный Волк. И в каждом он есть внутри. Он убийца. Он все решения принимает легко. Ни о чем не жалеет. А вы все трое — ссыкливые щенята. Уперлись в свои экранчики... Даже драки у вас слабые. Вы рычите шепотом. Вы боитесь Красного Волка, который живет внутри. Боитесь того, что он может сделать…. Боитесь всего настоящего, что в вас есть...”.
Стас подначивает Рому убить предателя, того друга, кто пырнул его, а сейчас приходит извиняться. Вся группа готова помогать ему, скандируя: “Кровь на клыках!” Однако в самый последний момент Рома осознает, что реализует не свою ненависть, а Стаса, которому когда-то так и не удалось отомстить предателю. Уже все готово к тому, чтобы убить Булькова, но Рома отпускает его. Герой отказывается ненавидеть, заявив: “Красный Волк не хочет, чтобы я убивал. Красный Волк хочет, чтобы я через свою ненависть прошел. Это и будет его сила. Красный Волк дает жизнь, а не забирает. Понял, мудак? Дает жизнь... (Невесело смеется.) Только я могу сам себя сделать взрослым”.
Поразительна трансформация героя “новой драмы”, героя Клавдиева и Сигарева, братьев Пресняковых и Дурненковых, который был то жертвой, то преследователем, то идейным насильником, а иногда и убийцей, то просто растерянным, ни за что не отвечающим парнем, изображающим жертву. Герой, жалкий, хлипкий, в чем-то нелепый, наконец берет ответственность на себя. Каким он будет в дальнейших трансформациях “новой драмы”, думаю, мы увидим скоро.
1 “С училища” написана Андреем Ивановым в 2016 году во время Международной драматургической лаборатории в Минске, вошла в шорт-лист “Любимовки-2017”, признана лучшей на фестивале “Кульминация-2017”, стала номинантом фестиваля “Золотая маска-2018”, была поставлена в нескольких региональных и столичных театрах. Опубликована “Современной драматургией”, № 2, 2018 г.
2 Все тексты цитируются по рукописям, переданным автору Андреем Ивановым.
3 Там же. № 1, 2016 г.