Имя итальянского драматурга Эдуардо Де Филиппо (1900—1984) и его пьесы хорошо известны российскому зрителю. Поэтому мы не будем подробно говорить о его творчестве, остановимся лишь на нескольких аспектах.
Он был внебрачным сыном известного актера и драматурга Эдуардо Скарпетты, который на протяжении многих лет возглавлял неаполитанский театр “Сан Карлино”.
Эдуардо Де Филиппо, можно сказать, вырос за кулисами театра: в четырехлетнем возрасте его выносили на сцену по ходу действия фарса “Гейша”, написанного и поставленного его отцом Эдуардо Скарпеттой, а в десять лет он уже играл самостоятельную роль в комедии Скарпетты “Беднота и знать”, в четырнадцать лет заключил свой первый контракт и был зачислен актером в театр сводного брата Винченцо Скарпетты, ведущую в то время неаполитанскую труппу. Лет в двадцать Эдуардо, как запросто называли его неаполитанцы, стал писать пьесы. А в 1930 году он с сестрой Титиной и братом Пеппино открыл “Юмористический театр Де Филиппо”. Эдуардо стал художественным руководителем театра, Пеппино — администратором, Титина — примой. В течение следующих тринадцати лет театр объездил с гастролями всю Италию.
В театре исполнялись комедии Пеппино и Титины Де Филиппо, а также других неаполитанских авторов, но основу репертуара театра составляли пьесы Эдуардо. Его театр развивался в русле традиции неаполитанского театра, пьесы писались и ставились на неаполитанском диалекте. Надо сказать, что это было непросто: в то время в стране ужесточался фашистский режим, диалектальное искусство властями не поощрялось. Нужна была смелость и самоотверженные усилия, чтобы противостоять давлению цензуры.
Не будет преувеличением сказать, что с тех пор главной целью жизни Эдуардо Де Филиппо стало сохранение и продолжение традиций итальянской народной комедии, уходящей корнями в комедию дель арте.
Комедия дель арте (буквально: комедия искусства) — это профессиональный итальянский театр, который возник в середине XVI века, оказав в дальнейшем значительное влияние на развитие всего западноевропейского драматического театра.
Актеры, играющие в комедии дель арте, носили маски и активно использовали импровизацию, пантомиму, буффонаду. Количество масок в комедии дель арте было достаточно велико ― всего их насчитывается более ста. К основным персонажам комедии относятся два квартета мужских масок, маска Капитана, а также несколько персонажей, не надевавших маски, ― девушки-дзанни (служанки), Влюбленные, а также благородные дамы и кавалеры.
На севере Италии был распространен так называемый венецианский квартет масок: Панталоне — венецианский купец, скупой старик, Доктор — псевдоученый, Бригелла — первый дзанни, умный слуга, Арлекин — второй дзанни, глупый слуга.
На юге были более популярны другие маски, так называемый неаполитанский квартет: Тарталья — судья-заика, Скарамучча — хвастливый вояка и трус, Ковьелло — первый дзанни, умный слуга и Пульчинелла ― второй дзанни, глупый слуга.
Каждая маска говорила на своем диалекте. Диалект придавал маске определенный комический эффект. Пожалуй, самая гротескная фигура комедии дель арте — это Пульчинелла, говоривший по-неаполитански.
Пульчинелла — персонаж невероятно многогранный: пройдоха, постоянно валяющий дурака, ленивый, вечно голодный, остроумный болтун, пронырливый, сметливый, находчивый, изворотливый, это сплав страстей и пороков, добра и зла, смеха и слез, глупости и остроумия, трусости и отваги, ловкости и неуклюжести, хитрости и наивности, физиологизма и возвышенных порывов.
Он мог быть и торговцем, и художником, и солдатом, и контрабандистом, и вором, и булочником, и слугой, и хозяином, мог даже работать в монастыре.
Он мог быть беспринципным, попирающим нравственные законы, а мог обрушиться на беззаконие и бесчинства, превращаясь в вершителя правосудия. Он был наделен природной мудростью и внутренней силой, которая помогала ему уцелеть в немыслимых переделках и посмеяться над собой.
Кроме всего прочего, Пульчинелла был чем-то вроде живой газеты для неаполитанцев: обо всем, что за день случилось в Неаполе, вечером можно было услышать от него.
Пульчинелла стал поистине символом неаполитанцев и их культуры. Он стал героем кукольного театра, а из театра перешел в народную поэзию и песню. Пульчинеллу и сегодня можно увидеть буквально повсюду: в витринах магазинов и картинных галереях, в театрах и сувенирных лавках, в комиксах и детских мультфильмах.
Исполнителями маски Пульчинеллы были выдающиеся неаполитанские актеры. Среди них особенно выделяются Джанкола (настоящее имя Винченце Каммарано), Сальваторе Петито, Антонио Петито, Эдуардо Скарпетта и его сын Эдуардо Де Филиппо.
Джанкола играл Пульчинеллу тридцать два года, слава его гремела далеко за пределами Неаполя. В конце жизни ноги не слушались его, ему приходилось сидеть в кресле на сцене, но публика не отпускала актера, не желая видеть другого исполнителя.
Сальваторе Петито отказался от традиционной черной маски с длинным носом, закрывающей половину лица, и играл с открытым лицом, приучая зрителя наблюдать за мимикой Пульчинеллы.
Его сына Антонио Петито (1822 — 1876) прозвали “королем Пульчинеллы”. Он обладал бурным темпераментом и был подлинно синтетическим актером — пел, танцевал, блестяще исполнял лацци1.
Пульчинелла у Петито был чрезвычайно разнообразен: то он представал рабочим, то буржуа, то аристократом, каждый вечер это был персонаж с другим происхождением и характером.
Антонио осуществил попытку реформировать диалектальный театр, приблизить традиционную маску комедии дель арте к современной жизни, показать характеры своих современников-неаполитанцев, старался придать ей большую психологическую глубину. Он ввел новые детали в костюм Пульчинеллы, дополнительные аксессуары, но не решился отказаться от использования маски. Благодаря Петито маска Пульчинеллы стала известной во всем мире.
Продолжил дело Петито его любимый ученик Эдуардо Скарпетта (1853—1925), отец Эдуардо Де Филиппо. Именно он придумал маску остроумного простака по имени Феличе Шошаммокка, принесшую ему ошеломительный зрительский успех. Это поставило Скарпетту в ряд лучших комедийных актеров неаполитанского диалектального театра. Дон Феличе стал главным персонажем большинства из почти ста комедий, написанных Скарпеттой. Отказываясь от маски Пульчинеллы, заменяя ее живым человеческим характером, актер более глубоко и полно показывал современную действительность.
Эдуардо Де Филиппо называл Петито и Скарпетту своими духовными наставниками. В 1953 году Эдуардо купил в Неаполе театр “Сан Фердинандо”, разрушенный во время войны, и на собственные средства восстановил его. Здесь стала работать его труппа “Скарпеттиана”.
В постановках фарсов Петито и Скарпетты Де Филиппо применял ретроспективную стилизацию, он старался воспроизвести сцену театра “Сан Карлино”, какой она была во времена Антонио Петито: сценическую выгородку строил по размерам крохотной сцены “Сан Карлино”, добиваясь зрелищного эффекта “театр в театре”.
Театр открылся 22 января 1954 года постановкой фарса Петито “Палумелла” (“Palumella zompa e vola”). Эдуардо Де Филиппо исполнил в пьесе роль Пульчинеллы, причем он играл не просто Пульчинеллу, а Петито в образе Пульчинеллы.
На премьере пьесы был воспроизведен ритуал передачи маски новому исполнителю. Старейший актер Сальваторе де Муто вручил маску Пульчинеллы Эдуардо, который показал в этом спектакле все свое мастерство импровизатора: он вертелся среди гостей богатой синьоры Джиджи Шошаммокка, дразнил их, подпевал уличным певцам, ходил на руках, прыгал по стульям, запрыгивал на плечи, плясал, дудел, затевал прятки, завывал и т.д.
Традиционно роль Пульчинеллы в драматическом действии всегда была очень важной: он держал в своих руках все нити интриги комедии. В середине XX века этот образ меняется: все ускоряющийся ритм жизни, трагические события Второй мировой войны подавляют человека, становятся разрушительными для него. И даже такой традиционно полный оптимизма персонаж, как Пульчинелла, теряет свою жизнестойкость, а порой и интерес к жизни. В одной из пьес Эдуардо, “Сын Пульчинеллы” (“Il figlio di Pulcinella”, 1959), это показано особенно наглядно: Пульчинелла здесь фактически не участвует в событиях пьесы, устраняется от действия, от жизни, которая течет вокруг него, теперь от его энергии и сметливости ничего не зависит.
Эта пьеса была в какой-то степени программной для драматурга, но о ней мы скажем немного позже.
В этом же 1959 году Эдуардо Де Филиппо написал пьесу “Суббота, воскресенье, понедельник” (“Sabato, domenica, lunedi”). Российским зрителям она памятна по постановке 1963 года в Театре им. Ермоловой. Вероятно, знаком и телевизионный фильм, который сняла по этой пьесе Лина Вертмюллер (1990) и где главную роль Розы Приоре исполняла неподражаемая София Лорен.
И в том, и в другом случае постановщики весьма вольно обошлись с авторским текстом (может быть, не зря в Италии, по заведенному в свое время обычаю, пьесы Эдуардо Де Филиппо мог ставить только сам автор). А при постановке в Театре Ермоловой текст пьесы был до такой степени сокращен и перекроен, что исчезли три персонажа, в том числе очень важный для автора персонаж Раффаэле, брат одного из главных героев, Пеппино Приоре, олицетворяющий знаковую для Эдуардо Де Филиппо фигуру Пульчинеллы2.
Да, он не оказывает влияния на ход событий спектакля, но он помогает лучше понять характеры других героев. “С нашей семьей мы могли бы создать прекрасный театр неаполитанской драмы! ― говорит Раффаэле. ― Синьора Элена ― прима, моя сестра Меме ― комическая характерная актриса, донна Роза ― знатная синьора, Джульянелла ― инженю, дон Федерико ― молодой герой. (Смотрит на Вирджинию.) Служанка ― вот она. Мой брат ― актер на выходных и второстепенных ролях. Мой племянник Аттилио ― комический простак...” А роль Пульчинеллы Пеппино предлагает отдать соседу Луиджи Яньелло.
На самом деле по ходу действия пьесы выясняется, что эта роль больше подходит самому Пеппино: недаром в пылу ссоры жена бросает реплику, что его “совесть не дает ему покоя и заставляет строить здесь из себя Пульчинеллу, правда, хуже своего брата...” Таким образом, в комедии Эдуардо Де Филиппо действительно присутствует обязательный набор персонажей комедии дель арте.
Кроме того, Эдуардо вкладывает в уста Раффаэле исторические сведения о костюме Пульчинеллы (“Когда актер надевал казакин, его переполняла гордость и уверенность в том, что никогда в жизни неаполитанский театр не утратит признания со стороны публики и государства”), театральной истории этой маски (“...между актерами, играющими Пульчинеллу, шло острое соперничество. Почти каждый придумывал свои формы, по которым отливал нужные ему маски. И это был его личный вклад в толкование образа Пульчинеллы... Каждый актер делал маски согласно своему видению образа Пульчинеллы... Но самые редкие и ценные ― те, что отлиты в формах, изготовленных Петито. Эта маска может плакать, смеяться, иронизировать, умолять, любить, ненавидеть...”), в частности, о знаменитом исполнителе роли Пульчинеллы Антонио Петито (его маска “была отлита по форме, изготовленной лично Антонио Петито, блестящим драматургом и величайшим из Пульчинелл! Он создавал совершенно потрясающие формы! Он вырезал их из дерева... В старину неаполитанский театр ценился выше всех остальных. А уж как все любили его главного персонажа Пульчинеллу, даже говорить нечего!”).
Очень важен момент пьесы, когда Раффаэле зачитывает из газет рецензии на свои спектакли, на свою игру в роли Пульчинеллы: «(Достает из портфеля газетные вырезки, читает.) “Раффаэле Приоре в роли Пульчинеллы в очередной раз продемонстрировал нам доказательство своей приверженности искусству классического неаполитанского театра”. (Берет другую вырезку.) “Мы высоко ценим усилия Раффаэле Приоре, когда он, облачась в легендарный казакин, возрождает прекрасные традиции славного неаполитанского театра... А вот еще: “Он...” Он — это я. “Он без сомнения — последний из великих Пульчинелл!”»
“Последним Пульчинеллой” называли самого и Эдуардо Де Филиппо. Позволю себе привести отрывок из книги выдающегося российского исследователя итальянского театра Майи Михайловны Молодцовой (1936—2014) “Комедия дель арте (История и современная судьба)”, Ленинград, 1990. В главе “Пульчинелла в творчестве Эдуардо Де Филиппо” она приводит мнение итальянских критиков о нем: “Кто как не Эдуардо Де Филиппо сегодня истинный наследник Пульчинеллы? Неаполь, Италия и мировой театр обязаны Эдуардо Де Филиппо, являющемуся по традиции (и не одного только неаполитанского театра, вспомним Мольера) и актером, и драматургом, тем, что маска Пульчинеллы еще жива. Она живет в нем, в Эдуардо: в его личности, в его драматургии, в его актерском мастерстве. <...> Эдуардо олицетворяет Пульчинеллу, как Гамлет дилемму “быть или не быть”, а лучше сказать, как Гамлет олицетворяет меланхолию. <...> Эдуардо — невольник неаполитанской меланхолии, самой характерной для итальянского народа, столь склонного к поэзии. <...> Все знают Эдуардо Де Филиппо, его видели на экране, на сцене, встречали на улице, и все могут подтвердить, какая сдержанная и глубокая грусть, какая живость и подвижность выражений, какое благородство и человечность запечатлены на его лице! А ведь лицо — зеркало души художника. <...> Заостренное, страдальческое, бледное, с печатью глубоко молчаливой, но бесконечно красноречивой задумчивости лицо Эдуардо Де Филиппо — это лицо подлинно живой маски. <...> На этом лице вы также можете прочесть постоянное скорбное беспокойство, как бы не угасла диалектальная неаполитанская традиция” (Callari F. L’Ultimo Accerrano3 // Di Franco F. E. De Filippo. Roma, 1978. P. 11—12)”.
А затем Молодцова размышляет: “Название рецензии можно перевести как “Последний из Пульчинелл”. В самом ли деле так? То же говорилось о Джанколе, а за ним пришел Петито, потом о Петито, а за ним пришел Эдуардо Де Филиппо. Не стало и его. Но оборвется ли традиция?” (Молодцова М. Указ. соч. С. 178).
На этот вопрос, пожалуй, ответил сам Эдуардо в пьесе “Сын Пульчинеллы”. Пульчинелла в начале пьесы — одряхлевший, опустившийся седой старик с длинными волосами, в грязных лохмотьях вместо привычной белоснежной просторной рубашки. Он одинок, ему не с кем поговорить кроме воображаемой им ящерицы Катеринеллы, символизирующей его внутренний голос.
Пульчинелла жалуется ей, что со всех сторон только и слышит, что Пульчинелла умер, что Пульчинелла исчерпал себя. “Так что я сам не пойму, живой я или нет”, ― говорит Пульчинелла.
А Катеринелла отвечает: “Пойми, ты ведь той же породы, что грибы. Кажется, совсем сошли, а глядишь, опять появятся то там, то сям, а то и вовсе где их никто и знать не знал. Все уже тебя похоронили, а ты — не во Франции, так в Америке, не в Лондоне, так в Бразилии, а то вдруг еще в России, в Китае или в Японии объявишься”4.
Пульчинелла далеко шагнул за пределы Италии, став национальным героем многих стран (во Франции родился Полишинель, воспетый Мольером, в Англии — Панч, в Германии Ганс Вурст, в Дании господин Йокель, русский Петрушка тоже позаимствовал у Пульчинеллы основные черты), и поэтому он полноправный персонаж театра XX века — такова главная мысль автора пьесы.
И в XXI веке нашлось место Пульчинелле. В Неаполе постоянно натыкаешься на него, будь это сувенир или “живая скульптура”, ежегодно проводятся фестивали “Дни Пульчинеллы” с многочисленными театральными и музыкальными спектаклями, открываются выставки, где Пульчинелла представлен не просто как шут, а как персонаж, который был дорог Вольтеру и Тьеполо, Стравинскому и Пикассо.
Кроме того, в последние десятилетия вышло несколько художественных фильмов, где среди действующих лиц есть и этот персонаж (“Последний Пульчинелла”, 2008, режиссер Мауриццио Скапарро; “Целое семейство”, 2011, режиссер Терри Гиллиама и др.).
Персонажи комедии дель арте и в нынешнем столетии продолжают то и дело появляться на холстах итальянских мастеров ― Уго Левита, Сальваторе Нуццо, Авроры Кубиччиотти, Куоно Гальоне.
Для Куоно Гальоне, европейски известного художника, родом именно из Ачерры, Пульчинелла — больше, чем просто маска комедии дель арте. “Он соль моей земли, он совесть неаполитанского народа”, ― считает художник. В интервью неаполитанской радиостанции Гальоне сказал: “В каждое свое произведение я включаю хотя бы один из символов родного города: купол Собора, маску или самого Пульчинеллу”.
В 1983 году, за год до смерти Эдуардо Де Филиппо, Куоно Гальоне создал его портрет, который назвал “Последний Пульчинелла” (см. илл.). Эдуардо изображен в костюме этого персонажа, полумаска сдвинута на лоб, лицо открыто, фигура сдвинута чуть влево, и за ней открывается вид на ночные улицы Неаполя с круглой оранжевой луной на небе.
А недавно, в 2012 году, в центре Неаполя в переулке Искусств установили памятник Пульчинелле (см. илл.). Медный бюст героя комедии дель арте подарил городу известный итальянский художник и скульптор Лелло Эспозито. Этот памятник — наглядное подтверждение того, как сильно неаполитанцы (и итальянцы вообще) любят эту маску, видя в ней средоточие черт национального характера, как положительных, так и отрицательных. “Очень важно, чтобы все знали, что Пульчинелла ― это история нашего города, это его философия, культура и символ народного искусства и революции”, ― сказал мэр города на церемонии открытия памятника.
И в театральной жизни Италии с начала XXI века произошли определенные изменения: комедия дель арте снова начинает возрождаться — во многом благодаря режиссеру Маурицио Скапарро, которому Венеция обязана тем, что более двух десятилетий назад он возродил традиционный карнавал, а также благодаря подвижнической деятельности драматурга и режиссера Карло Бозо, который на протяжении многих лет читал в Италии и других странах курсы, посвященные сохранению и передаче выразительных техник, характерных для комедии дель арте.
В последние годы возникло много трупп комедии дель арте, среди которых стоит особенно отметить римскую Ассоциацию Художественных Мест (Associazione Luoghi dell'Arte), которую основал Марко Лули ― итальянский актер, режиссер и преподаватель, с тех пор художественный руководитель компании. Он стремится возродить средневековый театр и театр комедии дель арте и с успехом сам исполняет роль Пульчинеллы. Его труппа посетила с гастролями Францию, США, Индию, Китай, Турцию, Индонезию, Марокко, Таиланд и многие другие страны.
Теперь и мы можем ответить на вопрос: не оборвется ли традиция комедии дель арте, будет ли жить Пульчинелла? Пока живы неаполитанцы, ответ остается очевидным.
1 Короткие сценки буффонного характера, различные трюки, шутки, остроты; один из важных элементов итальянской комедии дель арте. (Здесь и далее прим. авт.)
2 Нынешняя публикация этой пьесы дает русскому читателю, по сути, первую возможность знакомства с одним из лучших произведений выдающегося драматурга в его оригинальном виде. Этот текст готовится к постановке в Театре им. Евг. Вахтангова. (Ред.)
3 L’Ultimo Accerrano: букв. “Последний из Ачерры”. Пульчинелла ― бывший крестьянин, который переехал в небольшой (50 тысяч жителей) городок Ачерру рядом с Неаполем. Ныне здесь на улице San Giovanni Maggiore Pignatelli в доме № 1 есть Музей Пульчинеллы, где собраны куклы и маски разных лет.
4 Eduardo De Filippo, Teatro (Volume terzo). Cantata dei giorni dispari (Tomo secondo). Mondadori, Milano 2007, pagg. 337—528.