Спектакль Анатолия Васильева — очень личный, режиссер рассказывает о себе, своей судьбе, подводит некоторые итоги, хочет понять корень неудач и терзаний. Нет, Васильев не давал мне интервью и не рассказывал о замысле. Но я сама, и думаю, что в этом не ошиблась, поняла смысл этого спектакля. Хотя в нем, конечно, говорится не только о личной судьбе режиссера, но и о жизни вообще, о жизни каждого, кто хоть что-то совершил в своей судьбе, что-то сотворил или, говоря словами Хемингуэя, “слишком далеко ушел в море”. У каждого “слишком далеко” свой размер и масштаб, и этот масштаб пропорционален масштабу личной драмы.
Близок этот спектакль, по-настоящему близок может быть людям уже немолодого возраста, тем, кто оглядывается назад, подводит итоги и пытается понять причину потерь. И ответ всегда один: “слишком далеко ушел в море”.
В спектакле говорится о жизненной борьбе человека, о его судьбе, в которой есть большие достижения и кровавые схватки с акулами, теми хищниками, которых много в море.
Это история о поражении или о победе? Скорее о поражении, потому что именно поражением является жизнь человека, который много сделал и многого добился. Стал исключительным мастером. Исключительным профессионалом своего дела.
Старик, о котором повествует на протяжении двух часов Алла Демидова (о ней самой чуть позже), — гигант в силу своего жизненного и рабочего опыта. Личность из той высокой классики, которую сегодня театр подвергает всяческому осмеянию, поскольку пришли поколения, не верящие в высокую классику и ее высокий пафос, воспевающий человека-творца, человека-работника, человека высокого призвания. Я ни в коем случае не осуждаю тех, кто занимается этим осмеянием, потому что у них своя система координат и своя судьба, они еще не подошли к тому порогу, когда начинаешь оглядываться назад. А Васильев оглядывается. Он из другого исторического и культурного пласта. Можно этот пласт окрестить по-научному “модерном”. Но театральная публика далека от науки. Поэтому скажем проще: он человек уже старшего поколения. Гигант в своей профессии, художник, достигший невероятных высот, которые до конца еще не внятны всем его современникам. У нас ведь реагируют только на популярность, известность. А что за этим стоит, какое содержание, какой вклад — это уже не вопрос: никто не знает, да и не интересуется.
Мне очень понравился финал этой истории. Когда уставший, истерзанный старик возвратился в свой дом, он почувствовал, что пережить поражение в схватке с акулами — это не совсем трагично. Есть чувство усталости и при этом какой-то удивительной легкости. Хочется только уснуть в своей постели, отдохнуть. Старик все же поймал эту огромную рыбу, все же победил ее, и это была самая главная победа в его жизни. Он поднялся на пик. Он превзошел самого себя, хотя и прежде был знающим и опытным рыбаком. У него была в судьбе эта главная победа. И вот это важно. А акулы?.. Их всегда много. И это жестокий и суровый закон жизни: акулы появляются тогда, когда ты слишком далеко заходишь в море.
Спектакль удивительный по мастерству исполнения. Алла Демидова в костюме, напоминающем черное кимоно, сидит на авансцене и читает повесть Хемингуэя. Читает поразительно. Все оказывается зримым. Можно временами даже не смотреть на нее саму, а слышать только голос и видеть все те картины, которые она описывает. Видеть море, бескрайнее и огромное, блики воды, чешую рыб, необычные цвета которых играют на солнце. Какую-то ослепительную картину восхода, солнечных лучей, которые, как кажется, бьют вам прямо в глаза. Схватки с акулами, темные кровавые круги по воде. Вы видите все до мельчайших подробностей. Эта повесть в чтении Демидовой превращается в некую киноленту, и вы наблюдаете ее своим внутренним зрением кадр за кадром, и она восхищает вас красотой и мощью.
Как добился Васильев того, что этот спектакль, в котором занята всего одна актриса, не выглядит камерной работой, а становится спектаклем большой формы? Та энергетика, которая содержится в игре Аллы Демидовой, словно заполняет собой все пространство внушительных размеров сцены Театра Вахтангова, и зрители ощущают огромный масштаб всей этой истории. Васильев — новатор, он всегда представлял работы, которые поражали и красотой, и мастерством исполнения, но внутреннее содержание которых было отчасти сокрыто (сейчас не берусь писать о том, в силу чего это происходило). Но таковыми были его шедевры “Моцарт и Сальери”, “Дон Гуан, или Каменный гость”. Здесь, в “Старике и море”, все предельно открыто, прозрачно и ясно. Так ясно он, кажется, еще никогда не высказывался. Автобиографический характер “Старика и моря” как будто содержит в себе ноты прощания. Прощания со своими мучительными вопросами, на которые художник посмотрел словно бы со стороны, вышел из зоны непосредственных переживаний и драмы и сумел самому себе дать ответ. И тогда ощутил то чувство легкости, которое ощутил рыбак, переживший нападение акул и поражение в борьбе с ними.
Васильев — человек, преданный своим друзьям и соратникам. В этом спектакле собрана старая компания. Композитор Владимир Мартынов, с которым Васильев работал на “Плаче Иеремии”, “Моцарте и Сальери”. Художник Петр Попов, сын умершего товарища, бессменного соавтора практически всех васильевских работ Игоря Попова. Надо поэтому сказать несколько слов о музыке и оформлении. Музыка, которая так мощно зазвучала в самый трагический момент спектакля, когда рыбак вступал в схватку с акулами, передавала бурный экстатический и героический характер этой схватки. А нежно-голубые развевающиеся полотна, огромная рыба, которая тоже создана из полотна, серебристый дождь, — все вместе создавало образ бескрайнего моря, меняющего цвета и оттенки под лучами солнца.
Спектакль посвящен Юрию Любимову: Васильев бережно хранит в памяти трагический момент своей творческой судьбы, когда трех молодых режиссеров выставили из Театра Станиславского. Тогда-то Любимов и предоставил Васильеву Малую сцену Таганки, где он выпустил свой легендарный спектакль “Серсо”.
Всё вместе — и это посвящение Любимову, и давние соратники Васильева, принявшие участие в его работе, и Алла Демидова, которую тоже, кстати, можно отнести к соратниками, поскольку она прежде работала с Васильевым в спектакле “Дон Гуан, или Каменный гость”, и тот факт, что спектакль появился через десять лет после потери сцены на Поварской и отъезда Васильева в Европу, — говорит о том, что “Старик и море” чрезвычайно продуманная и важная акция для режиссера.