Бывают смелые сближения: арт-директор ЦиМ и театральный критик Елена Ковальская задумала свести ярких представителей новой драмы — из поколения тех, кто отвечал за драматургию в нулевых — с генерацией постановщиков новейшего театра. Первым на призыв откликнулся Вячеслав Дурненков, сочинивший для ЦиМа пьесу «Ситком», воплотить ее на сцене взялись режиссер Денис Азаров и сценограф Дмитрий Торбас.
Спектакль родился в короткий срок сообразно эстетике «быстрого театра». «Как написал, так и поставили!» — смешанные чувства драматурга, побывавшего на генпрогоне, вобрали недоумение, восторг и удивление одновременно. Он и на премьере не переставал поражаться и смеяться над иными смелыми решениями.
Двухчастное пространство «Ситкома» — это сценарная мастерская и съемочная площадка. А попросту, съемные квартиры сценаристов и персонажей, обозначенные световым периметром. Условная граница лишь первое время отделяет первых от вторых, затем, от действия к действию, начинает нарушаться. Что, впрочем, предсказуемо — пишут-то авторы про себя, черпают из личной жизни. Тут находится еще одно объяснение такого качества наших сериалов — работают все, оказывается, по учебникам, которые «зафиксировали все обстоятельства, при которых случился успех. Они верят, что если это тупо повторять, то все получится. Как тогда». Все это утром — после вечеринки ли, просто с похмелья или слишком плохого самочувствия из-за нервного напряжения — обсуждают А. (Илья Коврижных) и Б. (Александра Чилин-Гири): пара сценаристов, взявшая «семейный подряд» по написанию сериала «Богема». История четырех амбициозных провинциалов, которые приехали покорять столицу, но пока дальше небольших халтур и подработок продвинуться не могут. Название, к слову, не с потолка, а из оперы Дж. Пуччини (и романа А Мюрже) — ребята надеются если не попасть со своей, пусть и мыльной оперой в сокровищницу мировой культуры, то, как минимум, снять затем на ее основе «полный метр».
Но сроки поджимают, а выжать из себя уже нечего: все истории настолько личные и мелкие, насколько и негодные для широкого употребления. Поэтому первая сцена пишется от безысходности и по горячим следам все-таки минувшей вечеринки — актеры В., Г., Е. и Д., все в одинаковых зеленых комбинезонах с именными литерами, белых майках и черных кедах, тут же, на своей половине ее воплощают. Но если Коврижных и Чилин-Гири создают точные и даже тонкие психологические портреты своих прототипов, то Наталья Горбас, Кристина Асмус, Илья Замчалов и Леонид Волков-Картушевич своих персонажей дают одной, что называется, краской, гонят на одной эмоции — узнаваемые, но плоские типажи, которыми сегодня заполнены телеэкраны (тут стоит оценить и юмор создателей «Ситкома», пригласивших в проект звезду «Интернов» Асмус, и смелость в самоиронии самой актрисы). Не случайно и отведенное им сценическое пространство постепенно, с ростом вариантов, заполняется безликими картонными фигурами, среди которых, правда, нет-нет да попадаются известные медийные персоны — герои сериалов «Альф», «Игра престолов»… Чехов… Виктор Рыжаков… И так, «с маленькой помощью» мастеров, характеры усложняются, эпизоды приобретают остроту, а сама жизнь персонажей — должный полнокровный объем на фоне оскудевающего быта их «демиургов». При этом спектакль, смонтированный этюдным методом, проигрывается на сумасшедшей скорости и с мощным драйвом (и почему так не снимают?!). Все это к тому же очень смешно, только не дает сюжету развиваться…
Ничто не помогает, ничего не выходит: сценарий буксует в трех эпизодах. Надо соображать на троих — тандем, наконец, решает пригласить еще одного соавтора. Так на сцене появляется Ё — стендап-комик (Сергей Муравьев) со своими монологами. Юмор его грубоват и прямолинеен, за работу берет немало, но гарантирует результат. Сценаристам приходится делиться деньгами, задумками и персонажами, уже застывшими в ожидании своего воплощения: все-таки и про Пиранделло с его известной пьесой о поисках автора придется вспомнить…
И очевидно, что замысел Дурненкова шире, чем просто желание показать сериальную кухню, нафаршированную отсылками к большой литературе — он исследует творческие и этические проблемы современного, в том числе и массового, искусства, создатели которого добровольно заточили себя в этакие башни из слоновой кости — зоны комфорта, будь то квартиры, коворкинги, всевозможные центры и антикафе. (Про антикафе, к слову, Дурненков тоже собирается писать, в качестве приквела ли, сиквела к «Ситкому».) Сознательно ограничивая свое знание о мире и общаясь лишь в привычной среде, они в результате готовят те самые культурные, но неудобоваримые консервы, как называл такие продукты творчества отец психодрамы Якоб Морено. Подобная «диета» в итоге убивает креативность, спонтанность, губит тот самый живой, думающий театр без штампов и фальши, о котором так много говорил Питер Брук.
Но какой-то выход намечен уже внутри самого «Ситкома» — когда идет уже упоминавшийся разговор об учебниках, звучит и такой вопрос: «Б. Если все их читают, то как может получиться что-то новое? — А. Кто-то не читает». Кто-то идет на риск, покидая пресловутую «зону комфорта». Как в случае коллаборации со стендапистом. И тот же А. — Коврижных знает, о чем можно написать новое руководство для сценаристов, но предпочитает «делать, что им говорят». Сериальная логика побеждает своего создателя в жизни. А книгу с подобной идеей выпускает уже другой. На вопрос: почему мы такие умные и при этом такие унылые, есть, конечно, и стандартный ответ про спрос и предложение. Но искусство — это же ведь про альтернативу рынку. Про смелость эксперимента даже в рамках ситкома, но это в самом «Ситкоме» так и осталось подвешенным в воздухе. Зато в ЦиМе есть прекрасный образчик трансформации набившего оскомину жанра — «Шавасана» Саши Денисовой и Сергея Аронина. Сериала из нее, к счастью, пока не сделали.